Отзыв о спектакле 27.04.2011 года
Итак, посмотрев Орфея, решила написать о своих впечатлениях. Я благодарна Судьбе, за то, что она предоставила мне возможность увидеть постановку на сцене. Спектакль произвел на меня неизгладимое впечатление. Сразу прошу прощения за такую многословность, но эмоций так много, что уместить их в пару предложений не удалось.
Эвридика. Маленькая, сильная духом, но совсем не уверенная в себе девочка-женщина. Она лёгкая, она испуганная, потерянная в этом мире до тех пор, пока не встречает Орфея, который наполняет всю её жизнь смыслом и любовью. И это чувство, которое она испытала впервые, пугает её, потому что она понимает, что жизнь не может быть такой прекрасной вечно, потому что она видела до сих пор только грязь и пошлость. Но она смело бросается в эту бурю эмоций, потому что её любовь сильнее страха.
Сравнивая Ануевскую Эвридику и Сафоновскую, хочу сказать, что после прочтения пьесы она мне именно такой и представлялась. Маша Волкова изумительно передала настроение, черты характера, мысли своей героини. Она воздушная, игривая, временами задумчивая, чуть странноватая… ну как Орфей мог в такую не влюбиться? Тут всё было предрешено. Орфей. Молодой мужчина, который устал от серости и однообразия своей жизни. Он и хотел бы что-то в ней изменить, но зачем? Если после прочтения пьесы Орфей казался мне инфантильным, слабым и эгоистичным, то Сафоновский Орфей красками Григория Антипенко был нарисован, как мне показалось, уставшим и опустошенным, сильным, но потерянным. Этому Орфею просто необходима была Эвридика, всколыхнувшая его жизнь. Григорий так сыграл этот образ, что казалось, что проживаешь его жизнь вместе с ним. Такое владение лицом – в считанные доли секунды равнодушие сменялось теплотой во взгляде на Эвридику, и не оставалось сомнений, что этот мужчина очарован этой женщиной. Сцена со стулом, когда они ребячатся, она просто восхитительна, смотреть без улыбки на неё невозможно. Вот они – взрослые дети, влюблённые, ничего не видящие вокруг, делающие глупости с такой радостью…
Хочу заметить, что был один момент в этой части спектакля, который мне не очень понравился. У Сафонова много интересных сценических находок. В этом спектакле несколько раз используется приём, когда двое героев, разговаривая друг с другом, смотрят в разные стороны. Например, это используется в сцене, где отец уезжает, а Орфей прощается с ним стоя на лестнице в углу и выкрикивая свой текст в зал. Смотрится очень здорово! А вот другой раз, когда применяется этот же прием – сцена, когда Орфей первый раз разговаривает с Эвридикой. Он убирает скрипку в чехол, при этом Эвридика беседует с ним, глядя в зал. Они говорят о музыке Орфея, о цвете глаз друг друга, о внезапно вспыхнувших чувствах, при этом Орфей направляется к ней, а она стоит и продолжает говорить свой текст в зал. Мне кажется, тут потерялась прелесть их знакомства – какая может быть любовь с первого взгляда, если они даже не смотрят друг на друга!!! Но это все конечно забывается, как только эти двое наконец встречаются глазами, а после, когда они стоят в глубине сцены, держа друг друга в объятиях, забываешь обо всем на свете, оторвать от них взгляд просто невозможно.
Еще один момент, который меня не оставил равнодушной – это когда под шум колёс поезда, в темноте, господин Анри сыпал песок, показывая скоротечность нашей жизни. Невозможно было не смотреть на него, в этот момент у Макарова был такой интригующий и пугающий взгляд, пронизывающий до мозга костей. Думаю, в этот момент даже тем, кто не знал содержание пьесы, стало понятно, что хорошо это не закончится…

Отзыв о спектакле 27.04.2011 года (продолжение)
Второе отделение. Да, конечно, оно более тяжёлое, тут такие серьёзные диалоги и монологи, их много, Но оно проходит на одном дыхании! Хочу тут выразить своё восхищение Волковой – она здесь просто великолепна. Из смешной девчонки в начале пьесы, она превращается в сильную, но грустную, любящую, но, увы, мертвую женщину, которая счастлива видеть своего возлюбленного, которая надеется жить снова и быть рядом с любимым. Диалог Орфея и Эвридики в этот момент, эта её мольба – Я хочу жить! и то, как Орфей поворачивается и всё-таки смотрит на неё… что тут говорить, они оба восхитительны!
А сцена, где во время монолога отца, Орфей сидит в уголочке и погружён в свои мысли… Я не знаю, кому могло показаться, что в этот момент Антипенко не знает, чем себя занять. Но мне, глядя на него, казалось, что я понимаю каждую мысль Орфея, причем видно это было не только во взгляде, не только в пульсирующей жилке на его шее, но и в его руках, которые так выразительны!!!
Есть правда всё же одна сцена, постановка которой меня несколько смутила: когда Орфей разговаривает с Анри, бежит к нему, отталкивается и падает несколько раз. Смотрелось это как-то чересчур наигранно и не очень естественно. В последний раз, когда Орфея останавливает взгляд Анри, это очень сильно, от такого взгляда можно было и рухнуть. А вот предыдущие падения…
И еще хочу совсем чуть-чуть написать про отца Орфея. Он очень хорош! Но меня зацепил момент, когда в самом конце от зовёт сына, постепенно понимая, что больше он его не увидит, с надрывом в голосе. Колтаков великолепно сыграл этот момент прозрения! Думаю, у многих в зале в этот момент к горлу подкатился комок, а может быть даже полились слёзы (как у меня).
Ну что же, на этом хочу закончить.
БРАВО!!! Браво Сафонов! Браво Колтаков! Браво Макаров! Брависсимо Волкова!!!
И низкий поклон за такого Орфея Григорию Антипенко!

Отзыв о спектакле от 27 апреля 2011 года

Я не знаю, как описать мои ощущения от спектакля. Их слишком много и они такие разные, порой противоречивые, что их трудно уложить в стройные ряды букв. Можно сказать просто и без обиняков, Григорий играл как никогда великолепно. Ни одна сыгранная и увиденная мною его роль не идет ни в какое сравнение с этой ролью. Его Орфей пронзителен, тонок. Григорий передает филигранно каждую эмоцию, каждый тон настроения. Он рисует не тот образ, который написан гениальным Ж. Ануем. Это его собственный образ. Орфей самодостаточный человек, вполне адекватно оценивающий ту действительность, в которой он существует вместе со своим бедолагой отцом. Он в меру рационален, в меру романтичен. Он знает себе цену и знает, что не имеет достаточно душевных сил изменить своё положение. Отец, его старый, надоевший, бездарный отец, крепкими канатами привязал его к себе. Орфей не способен идти по головам, не способен быть жестоким, он смиренно несет свой крест, но иногда позволяет себе мечтать: «…я думаю, ЧТО могло бы нас разлучить». Смерть в этой рутине не кажется ему злом. Скорее избавлением от обязанности влачить это никчемное существование. Орфей разочарован, опустошен, но именно эта опустошенность и стала чистым листом, способным воспринять новую захватывающую повесть о любви. Орфей, не верящий в возможность чистого и светлого чувства, вдруг по иронии судьбы погружается в него с головой внезапно и неотвратимо.
Не смотря на свою бродячую жизнь, Орфей умудряется сохранить незапятнанную душу, он чист и безгрешен как ангел. Грязь и убожество окружения не оставили на нем своих отметин. Он видит пошлость и грубость жизни, но они не прилипают к нему, не способны его затронуть, запачкать. Он созерцатель, а не деятель. Все свое знание жизни он воплощает в музыке и музыкой же спасается от несовершенства мира. И потому он остается инфантильным и в бытовом плане незрелым человеком. Встретив и полюбив Эвридику, он обожествляет её, идеализирует. Он уверен в своих чувствах и в своём знании Эвридики. Именно поэтому для него становится страшным разочарованием то, что истина не совпадает с тем придуманным образом возлюбленной, которую он так тщательно рисовал в своем воображении. Эвридика более искушенная в жизненном круговороте. Она сразу поняла всё в Орфее, она полюбила без оглядки, но с этой любовью пришло желание уберечь, защитить любимого от всего и, прежде всего, от себя самой, от своего прошлого.

Отзыв о спектакле от 27 апреля 2011 года (продолжение)

Глубина личности Эвридики просто поражает. Орфей, не смотря на свою мужественность, выглядит рядом с ней незрелым мальчишкой, который всё время пытается совершать мужские поступки. Эвридика меняет Орфея на самом деле. Он делает то, что ему совершенно не свойственно: выгоняет мать Эвридики и Венсана из привокзального буфета, бросает отца, едет с ней в Марсель, снимает номер в гостинице и проводит с ней ночь. Всё это так удивительно и стремительно. Орфей увлечен, зачарован своим новым ощущением себя самого. И он любит Эвридику ещё больше именно за то, что она изменила его, сделала более сильным. Рядом с ней он счастлив. Но тот, прежний Орфей, опустошенный и нерешительный, не позволяет ему отказаться от своей мечты, от придуманной, воображаемой Эвридики. И Эвридика это понимает, потому и уходит, потому и погибает. Мне кажется, когда Орфей вновь встретился с ней уже воскресшей на том же старом перроне, где они познакомились, она тоже знала, что прежний Орфей не отступится и не позволит ей жить. Но желание жить и последняя надежда были слишком велики. И велико было стремление её к нему. Потому она и решилась пройти через этот ад последнего объяснения.
На самом деле история эта не только и не столько о любви и возможности её земного воплощения. История о ценности жизни, о ценности истины перед лицом смерти, о смысле человеческого бытия. Зачем живет человек? Чтобы познать любовь? Или чтобы познать истину? А может, чтобы получить множество мелких удовольствий от еды, секса, мягкой постели, кукольных страстей, разыгрываемых между мужчинами и женщинами? Каждый герой этой истории остался при своем мнении. Для матери Эвридики и Венсана жизнь уложилась в чемодан театральных воспоминаний, в котором сценические картинки плавно перетекали в их реальную жизнь. Для Дюлака смысл концентрировался в успешности и процветании его бизнеса и получении от этого множества всяческих пошлых удовольствий. Для отца Орфея – в пустых рассуждениях о разного рода жизненных возможностях, философствовании и демагогии. Для Эвридики – в любви. Для Орфея – в поиске истины. А может ли кто-то из нас с уверенностью сказать, кто из героев прав, кто познал смысл жизни? Я не могу…
Весь спектакль я неотрывно следила за Орфеем, стараясь уловить каждую мелочь, запомнить каждую деталь. Повторюсь, Григорий был великолепен, очень точен в передаче образа своего героя. Я заворожено наблюдала за сменой настроения Орфея: когда он встретил Эвридику, и любовь нахлынула на него потоком свежей горной реки; когда он впервые задал ей вопрос о её прошлом, о Матиасе и в его голосе появился металл, а глаза превратились в узкие щелки, в которых плескалось сомнение; когда он с восторгом резвился в обшарпанном номере Марсельского отеля; когда он бился в отчаянной злобе, доказывая Дюлаку, что Эвридика не может быть никакой другой, кроме той, которую знает он; когда он как безумец рвался навстречу к воскресшей Эвридике, а потом его нежность медленно перерождалась в жестокость; когда он в последней отчаянной попытке познать истину убил Эвридику, не смотря на её мольбу о пощаде (о какой это был взгляд); когда он медленно умирал, принимая решение уйти за Эвридикой под мерный рокот балагурившего отца. И вся эта гамма чувств, эмоций, настроений была сыграна гениально.
Не менее гениальна была Мария Волкова. Её Эвридика была под стать Орфею. Ни на грамм, ни на миллиметр не диссонируя с партнером. Дуэт Орфея и Эвридике – это театральный Олимп режиссера и актеров. Я очень благодарна за это П. Сафонову. В спектакле потрясающая сценография. Всё продумано до мелочей. Сафоновский символизм делает пьесу ещё более глубокой и осмысленной. Мне показалось, что спектакль в чем-то даже ярче и философичней, чем литературный материал. За это режиссеру аплодирую стоя и кричу брависсимо.

Отзыв о спектакле от 27 апреля 2011 года (продолжение)

Есть ещё много нюансов и моментов, о которых я могла бы говорить и говорить. Например, неумение Антипенко играть на скрипке. Или через чур гротескная игра Воронковой. Или не очень достоверная сцена Орфея и м-ра Анри, когда Орфей после смерти Эвридики идет за ним и оказывается на том же перроне, с которого все началось, в нетерпении бросается на м-ра Анри и отлетает от него как от гранитной стены, падает. Смысл сцены понятен, но сделана она слишком вычурно, искусственно, ей недостает величественности, грандиозности что ли. Ведь сам по себе момент очень сильный, значимый в спектакле.
Можно было сказать и о том, как потрясла меня сцена, где м-р Анри пересыпает в руках песок, символизируя быстротечность и эфемерность времени. Я им так увлеклась, что не заметила смены декораций на сцене. Со мной это редко происходит.
И ещё много-много всего можно было сказать. Но я умолкаю. Всего не выскажешь. Детали всё время будут будоражить мою память, заставляя вновь и вновь переживать то удовольствие, которое я получила, побывав на этом спектакле.