Дата: Четверг, 18.09.2014, 18:13 | Сообщение # 106
Восторженный
Группа: Друзья
Сообщений: 682
Статус: Offline
Haty, спасибо! Подвигли вы меня-таки с Юлией Ильиничной прочитать Кановича. Начала с утра. С трех часов дня рыдаю, а Гиршкеле еще жив, и лошадь вернулась, и вообще до конца еще как до Луны. Но Коза, оставленная на попечение Нехамы - она волею Римаса Владимировича с Эфраимом и его спутниками путешествует? Кто уже читал, свистните в личку - все плохо или очень плохо? А может, кто и спект смотрел?
Дата: Пятница, 19.09.2014, 09:30 | Сообщение # 107
Убеждённый гришеит
Группа: Проверенные
Сообщений: 4228
Статус: Offline
Lemka, по моему, признавалась, что читала. И уКостра грозилась. А что сразу в личку? Давайте здесь, глядишь, и мы сподвигнемся прочитать, а, может, даже и посмотреть.
Дата: Понедельник, 22.09.2014, 18:43 | Сообщение # 109
Восторженный
Группа: Друзья
Сообщений: 682
Статус: Offline
Прошло пять дней, как я начала этот заплыв в еврейскую тему. Из такого огромного и многослойного хранилища житейских мудростей и горестей, как дилогия Кановича, раз за разом выливались ручейки, то возвращающие к детским книгам, то к попыткам понять харАктерность режиссерского рисунка Римаса Туминаса, то заставляющие открывать все новые и новые статьи по ссылкам в Википедии - о самом Кановиче, о литваках, о Холокосте, то ошарашивающие неизвестными мне киноперлами известного режиссера. И чтоб эти звонкие ручейки мне день и ночь в макушке не журчали, давайте-ка я вам это все в одну посудинку солью, а то и свихнуться недолго.
Начнем с того, что кефира не было. В смысле, казни не было. Нет, она была, конечно, но ни Эфраим, ни Лазарек до нее не дожили - ведь в спектакле их уничтожили люди в защитных костюмах, то ли дезинфекторы, то ли дезинсекторы. И та дорога, которую старики проделали, действительно была дорогой к смерти. Я с ужасом ждала этого момента в книге... и не дождалась.
Напротив, Эфраим долго и нудно живет в Вильно у старшего сына, ждет суда и последней встречи с Гиршем, потом долго и безуспешно пытается найти могилу сына на Военном поле, потом все-таки возвращается в родное Мишкине, скорбит по умершей в его отсутствие козе, пытается очеловечить молоденькую козочку, данную ему "богом" взамен старой, принимает в дом невенчаную вдову младшего сына, умершего от скоротечной чахотки почти у него на глазах, учит своего внука Иакова, сына Эзры, ремеслу каменотеса и, наконец, умирает практически в своей постели, к которой в последние минуты пришел даже его старший сын Шахна, правда, тоже больной и страдающий галлюцинациями. Шмуле-Сендер не только вернулся невредим к своей Фейге на здоровехонькой любимице-лошади, но и получил долгожданное письмо от белого Берла, сына, живущего в далекой Америке. Авнер, да. Авнер умер еще до Вильно. Персонаж "палестинец" настолько незначителен, что он просто никто и звать его никак. А шута юродивого и горохового Хлойне-Генеха среди действующих лиц вообще нет. (Есть безумный Шимеле, сын корчмаря Манделя, который ждет Мессию на лесной развилке, и это трагически-пафосная фигура, ведь должен кто-то ждать, пусть один за всех.)
Вообще, дилогия настолько объемна, что для инсценировки режиссер взял, грубо говоря, только тему "отцов" и "дороги". Трагически заострил финал, переиначив сюжет, но - пока я могу судить только по коротеньким отрывкам - наполнил его такой густой театральной энергетикой, своей и вахтанговской, что это получилось отдельное произведение. Как Латенас о себе говорит, что он переписчик нот. Может, где-то и переписчик, но переписчик гениальный (один Чайковский в "Евгении Онегине" чего стоит!) Так и Туминас, беря за основу литературный материал, создает свой мир. В котором перемешаны боль и радость, мудрость и безумие, плач и смех.
О, смеха там, я думаю, не меньше, чем слез и героического самопожертвования. Уж на что пафосна фигура Палестинца, но сцена в бане, когда он стоит на раскаленных камнях, а Хлойне-Генех от него прикуривает, снижая патетический накал, придает картинке объемность. А без смеха долгую трагедию играть тяжело, да и надо ли? Помнится, даже в "Отелло" есть чему улыбнуться. Текст для Палестинца написан, видимо, практически весь заново. Кто знает, оставлены ли там слова из романа, которые в моем представлении не очень вяжутся с "нашим" Палестинцем: "Надо удирать, пока не закрыли ворота." Палестинец "наш" очень сочный: он и смешон со своими обидами на семью, и прекрасно-пластичен, играя на невидимой скрипке, и трогателен, когда просит Эфраима взять его в сыновья (надо ли говорить, что этой сцены в романе нет, зато Данута, целуя руку деду ее будущего сына, произносит неожиданно для него: "Отец!"). Конечно, трудно судить по крошечным видео, но я думаю, персонаж у Григория очень даже не второстепенный. Было даже мнение, что именно Палестинцу у Туминаса отведена особая роль и в ней заключен особый режиссерский посыл зрителю. Хотя... Мне вот очень хочется посмотреть на Козу. Поискать и там посыл. Но Маковецкий-Дудак и Сухоруков-Розенталь - они там вообще должны быть ошеломиссимо. Еще бы, с такими ролями, такие мастера! Были бы они чуть-чуть поближе... Вспоминается еврейская присказка: "Но ехать надо!"
И еще о сюжете. И о еврейской теме. Я долго пыталась понять, откуда мне знакома история сапожника Гирша, стрелявшего в виленского губернатора. Потом вспомнила: это Александра Бруштейн "Дорога уходит в даль". Не думала, что перечту когда-нибудь книгу далекого детства, когда добро было добром, белое - белым, черное - черным, а справедливость не забывала торжествовать в любом финале. Гирша Леккерта казнили и там, но его дело, как говорится, не пропало. Впереди была социалистическая революция, за которую боролись герои - рабочие и студенты, евреи и неевреи, молодежь и старики. А вспомните героев более чем любимой мной "Динки" Валентины Осеевой? Динкину революционную семью, Леньку-Бублика со товарищи, Волгу-Волженьку... Таких светлых книг сейчас для детей не пишут. А еще я зачитывалась рассказами еврейского писателя Якова Тайца ("Неугасимый свет"), который, кстати, родился как раз в Виленской губернии. Еврейский юмор - это что-то! А Лев Кассиль с его незабываемым детским вопросом: "Мама, а кошка тоже еврейка?" ("Кондуит и Швамбрания"). Потом, уже будучи взрослыми, мы успели-таки на один из последних спектаклей Леонова, Пельтцер, Абдулова - "Поминальную молитву" в Ленкоме. Наитрагичнейший спектакль заканчивался сценой, в которой герои так смеялись, что мы тоже смеялись и плакали, это был один из высоких моментов, которые не забываются никогда!
Еврейский вопрос во многом спровоцировал социальные потрясения. Но вот не верю я, что тысячи людей, боровшихся с правительством, делали это из низменных побуждений или одураченные кучкой авантюристов. Да, они ошибались, наивно веря в идею переустройства общества путем экспроприации и т.д. Но ошибка миллионов - это не ошибка, а необходимый этап в развитии социального сознания человечества. Тогда, на сломе века 19 и 20-ого, молодежь, и еврейская в большой мере, уже не могла продолжать жить патриархально. У Кановича трое сыновей каменотеса Дудака, каждый со своей бедой, драмой, болезнью, надеждой, ошибками и правотой, но ни один не остался с ним, ни один не продолжил его дело. Он винит в этом и их, и себя. Это и трагедия Эфраима, и его слабость. Он не может принять жизнь такой, какая она есть. "Его змея воспоминаний, его раскаянье грызет". Это, как мне видится, одна из больных тем Туминаса - разрыв поколений ("Последние луны"), душевная разбитость, невыносимое ощущение невозвратимости прошлого, невозможность исправления ошибок ("Евгений Онегин"). Но это только малая часть того огромного, что Римас Туминас воплощает на сцене. В премьерные времена, когда многие подмечали, что практически одновременно в Москве появился не один и не два спектакля на еврейскую тему, режиссер, а за ним и актеры повторяли, что спектакль не о евреях - он общечеловеческий. Притча - это слово очень емкое. Но притчу сложно донести и сложно воспринять. Есть зрители, которые уходят со спектакля, и Бог им судья. Значит, не доросли. Забавно, что сам Григорий Канович объясняет это тем, что литовский зритель еще помнит местечковое еврейство (да и комплекс вины присутствует: все-таки 220 тыс. убитых евреев - это 94%), а московским зрителям "просто неинтересно смотреть на людей, которые одеты в такую одежду и говорят на таком языке. Им это чуждо." Вот так.
P.S. Кино"перлы" - это я о Григории Рошале. Посмотрела фильм черно-белый, немой, 1927 года, "Его превосходительство". Григорий Леккерт, губернатор фон-Валь, реббе (их играет один и тот же актер), выпоротые узники совести, демонстранты и казаки, а в целом ужас-ужас. Печально то, что и в последних фильмах мастерства не прибавилось - судя по кусочкам шедевра "Год как жизнь", о Карле Марксе (Игорь Кваша) и Фридрихе Энгельсе (Андрей Миронов).
Не знаю, стоило ли мне так разглагольствовать, не посмотрев спектакль. Уж не обессудьте, если отняла у вас время. Фоточка летняя утренняя, когда театр был вне сезона, и Арбат еще не проснулся.
Сообщение отредактировал Tenyushka - Понедельник, 22.09.2014, 18:44
https://www.instagram.com/p/BR1UzwplEH-/?tagged=григо.. olgaorange83Как же я люблю театр Вахтангова!❤ Сегодня был спектакль "Улыбнись нам Господи" и максимальное количество любимых артистов на сцене! Режиссер - конечно же Римас Туминас, талантом которого я не устану восхищаться!
Тут просторы не паханы, не объезжены! 
а вот кто это "другие" так пока неизвестно?
